Пламя и Пыль - Страница 7

Несмотря на то, что камера для допроса имела толстые стены из мрамора, они были не в состоянии приглушить звуки, характерные для вечерних казарм. За дверью то и дело слышались чьи-то шаги, и несколько раз в час раздавались отдаленные выкрики, не слишком разборчивые, но с явными приказными интонациями. Допрашивавший меня сержант отказался поделиться новостями по поводу того, чем закончилось дело в Городском Суде, но, судя по творящемуся в казармах ажиотажу, я догадался, что нападавшие сбежали. В настоящий момент стражи прочесывали город в поисках убийц.

Наконец, несколько часов спустя, сержант исчерпал свои вопросы и запер меня в камере в компании двух капралов. Было очевидно, что сержанта моя история не удовлетворила: "Гит'янки и гитзерай действуют заодно? Ты, видать, меня за полного идиота держишь?" Но он понял, что следует найти командира, чтобы узнать, как быть дальше. Не каждый день случается бойня в Городском Суде Сигила, и расследование наверняка попадет под пристальное внимание самых высокопоставленных лиц. Сержант, равно как и весь Гармониум, обязаны были действовать с величайшей осторожностью, чтобы не допустить возможных проколов.

Прошел еще час — или, по крайней мере, мне так показалось — в компании стражей Гармониума, неподвижных, как две скалы и примерно столь же разговорчивых. Они встали по обе стороны от двери, скрестив руки на груди, глаза их были прикованы ко мне. Стражи были готовы убить меня сразу, как только я надумаю выкинуть какое-нибудь подлое заклинание.

— Я не знаю никаких заклинаний, — попробовал завести разговор я, когда прошло еще полчаса, и их неподвижно-пристальные взгляды начали действовать мне на нервы. Разумеется, это вызвало у них еще большие подозрения.

Наконец, дверь отворилась, но вместо сержанта внутрь вошли фактол Гармониума Сэрин, фактол Законников Хэшкар и мой фактол Общества Чувств Ирин Даркфлейм Монтгомери. Невзирая на то, что я знал всех троих лично, мне пришлось преклонить голову перед каждым, ибо три фактола, собранные в одном месте, это не просто компания, а целая официальная делегация. Госпожа Ирин поприветствовала меня так, как это принято у Сенсатов.

— Бритлин! — сказала она, крепко сжав мою руку в своих ладонях. — Похоже, ты попал в переплет.

— Ваша правда, моя госпожа. — Я встречал ее раньше на различных приемах, и как-то раз даже сидел с ней за одним столом во время праздника Ветреного Румянца. По традиции праздничная трапеза проводилась за огромным столом, и мой стул занимал четырнадцатое место от фактола, между какой-то баронессой из Внешних Земель и представителем Братского Ордена Торговцев железом. Тем не менее, госпожа Ирин обошла стол, чтобы поговорить со мной об акварелях в течение нескольких восхитительных минут, очаровывая своим незабываемым, мягким внешнеземским акцентом. После чего она обратила свое внимание на моего соседа справа для того, чтобы побеседовать с ним о дешевых гвоздях.

Самое странное, что ей действительно было дело до всех этих акварелей, гвоздей и всего прочего, что она обсуждала за столом той ночью. Мой фактол была не просто обворожительной женщиной (настолько прекрасной, что я пообещал ей десятипроцентную скидку на тот случай, если она соизволит заказать свой портрет — за одно лишь удовольствие видеть ее позирующей в моей студии), но являлась идеалом внутреннего совершенства, человеком недюжинного интеллекта и удивительной способности к состраданию.

То, как она поприветствовала меня в камере для допросов, означало, что она верит: во время побоища в Городском Суде я действовал должным образом. А это говорило о многом; в свои тридцать с небольшим лет госпожа Ирин возглавляла самый многочисленный избирательный блок в Палате Заседаний Сигила. В иных городах ей бы присвоили звание Мэра. Если она за меня поручится, мне будет нечего опасаться.

Кроме того, Законник Хэшкар и Командующий Сэрин смотрели на меня вполне благодушно… хотя и с напряжением, что было естественно в свете последних событий, однако против меня они явно ничего не имели. Более того, Хэшкар вышел вперед и пожал мне руку со словами:

— Наслышан, как вы спасли библиотеку, мой мальчик. По крайней мере, большую ее часть. Хорошая работа. Замечательная, я бы сказал. Пожалуй, заслуживает медали или повестки в суд, что-нибудь в этом роде. Наш главный архивариус решит, что полагается в таких случаях, когда успокоится. А это может занять пару недель. Сперва ей надо вернуть все книги на свои места. Но все же она вам благодарна, весьма благодарна. Впрочем, как и все мы.

Я лишний раз поклонился, и как можно ниже — Хэшкар был пожилым дварфом, не более четырех футов ростом и вдобавок согбенным от старости. Он был знаменит своими огромными белыми усами, которые свисали до самого пола. Поговаривают, будто Хэшкар отрастил их, чтобы таким образом замаскировать свой огромный ярко-красный нос картошкой. С другой стороны, он, вероятно, хотел с их помощью выглядеть дряхлее, чем есть на самом деле. Во время дебатов в Палате Заседаний Хэшкар любил прикинуться выжившим из ума старцем до той поры, пока не наставал момент, когда он вступал в обсуждение, разрушая аргументы противника одним единственным замечанием.

— Ну, хватит болтать, — резко сказал Командующий Сэрин. Насколько мне было известно, Сэрин был резок всегда и во всем, и порой даже слишком, как, например, в тот день, когда он зашел в мою студию, чтобы позировать для своего портрета. Глядя, как Командующий расхаживает по комнате, я все опасался, что он вот-вот наступит на одну из банок с краской. Он так и не наступил. Пускай в ширине плеч он не уступает быку, да и мускулы у него под стать, не стоит наивно предполагать, что лишь благодаря силе он обязан своему положению главы Гармониума.